Дом танцующего дракона

Читал в библиотеке подшивку Times за начало двадцатого века.
Очень интересно.
Меня, конечно, заинтересовал тогдашний взгляд на события в России - особенно 1917-18 годы. Первое впечатление - буржуазная революция была англичанам понятна и воспринята как дежурное событие (образованные граждане удалили от власти некомпетентного монарха), тогда как революция большевистская им была непонятна абсолютно. Полная неожиданность, которую ничто не предвещает. Нежелание армии и сил правопорядка поддерживать режим Временного Правительства - и подозрительно легкий захват ключевых объектов в столице. Растерянность "новых хозяев России" перед делами государственного управления. Свершающийся де факто распад страны.
А через пару лет - дежурные статьи о ходе окупации северных территорий (Архангельск и тп). Из небытия извлекаются беглые белогвардейские генералы, которые доказывают, что режим большевиков полностью контролируется Германией, а потому "Великобритания должна продолжать окупацию, чтобы застраховать себя в войне с кайзером".
Еще чуть позже - Англия нежданно (без особого объяснения для публики) выходит из прямого участия в войне, сворачивает все операции, эвакуирует войска. Параллельно - статьи об успехах "освободительной" армии Деникина, которым англичане поставляли вооружение и обмундирование. "Не вызывает сомнения, что освобожденные территории не захотят возвращаться под власть большевиков". "Текущие и ожидаемые успехи деникинцев показывают, что военная помощь им со стороны Великобритании - выгодные и прибыльные инвестиции".

Жеваная кинопленка
Разворачивается назад.
Взвесишь ли на весах,
Стоит ли слез ребенка:
Сотня избирательных прав,
Тысяча свободных газет,
Дюжина дюжин тысяч прав-
едников, узревших свет,
Прямые вертушки страна-Кремль,
Полумесяц, победивший везде, -
Несчетные легионы химер
В головах у взрослых людей.
Знаешь, пойми - так устало быть
Марионетками на потеху кому-
то далекому. Если рвется нить,
Надо учиться стоять самому.
Я не хочу, чтобы бомбили Иран,
Я не хочу, чтобы бомбили Чечню,
Я не хочу горящих Балкан,
Знаешь, я вообще не хочу,
Чтобы по разночтению примечаний
Резали друг друга на мяса шматы
В истории, видишь, не случайно
Боли больше, чем красоты;
Но это повод не для новой боли,
А для красоты. В конце концов,
Я хочу, чтобы дети после школы
Не шли оплакивать мертвых отцов.

Все-таки в Pareto-efficiency есть какая-то посконная правда: сделать так, чтобы по сравнению с нынешним состоянием никому не стало бы хуже. Есть социальная стабильность, сложившаяся система контрактов в обществе, которую некоторое действие нарушает только ко всеобщему благу, т.е. к благу каждого конкретного индивида. Даже если на одной чаше весов Билл Гейтс со своими милиардами, а на другой бедное африканское дитя, все равно, кормить дитя в ущерб милиардам Гейтса нельзя. Ибо нарушится конвенция, нарушится порядок в умах, тогда будет возможен любой беспорядок, и отобрать у дитяти последнюю горбуху в пользу Гейтса можно будет с тем же основанием.
А, казалось бы, так просто - по-робингудовски чикнуть одного толстосума. Раздать содержимое его кошелька страждущим. Выровнять слегка Gini coefficient. Ему-то, толстосуму, потери одни, а страждущим приобретения другие, с одного толстосума-то сколько пользы можно поиметь. Только - где гарантия честности перераспределителей? История показывает, что нет такой гарантии, а вот для нечестности искуса больше, чем надо.
Европа воспитана в условиях, которые Парето-эффективность просто вербализует, формализирует. России же ближе эгалитарианство - отнять и поделить поровну. Что поровну никогда не получалось, не останавливает.
Пока не научатся "паретианству", так и будут бродить от бунта к роскоши дворцов и убогости лачуг и обратно. Это, кстати, и к принципиально Парето-неэффективной монетизации льгот, да и к другим "вроде бы либеральным" реформам: сделали плохо многим ради улучшения жизни немногих.